Ваш новый альбом “Thornography”, как всегда, отличается от предыдущего диска. Как ты сам говорил, вы никогда не запишете двух одинаковых альбомов…

По крайней мере, не два одинаковых альбома подряд. Я так говорю, потому что мы только что вернулись из студии Энди Снипа, парня, который микшировал наш альбом. Мы там пересводили три трека, которые в диск не вошли, не потому, что они хуже качеством, а просто потому, что для них не осталось места. Сейчас мы планируем специальное издание альбома, на которое войдут эти три новых трека, две кавер-версии и оркестровый кусочек, так сказать, зловещее хоррор-интро. Это новые песни очень похожи по звуку на “Thornography”, но по структуре они больше напоминают наш старый материал. Музыка звучит, как материал с наших первых двух альбомов, это очень быстрые вещи. Так что два альбома могут быть похожи, но не два альбома подряд.

А вы как-то планируете, в каком направлении будет развиваться ваша музыка?

Нет, вовсе нет! Я знаю, это звучит так, как будто нам наплевать, или мы не имеем привычки много думать, но мы специально не ограничиваем себя, не заставляем себя сочинять в каких-то рамках. И как раз благодаря этому материал получается свежим и интересным. Причина того, что новый альбом звучит по-другому, заключается в том, что мы сейчас на новой стадии эволюции Cradle Of Filth, сейчас другое время. “Nymphetamine” записывался два года назад, в другой студии, и в наших головах были другие мысли. Мы развиваемся от альбома к альбому, и благодаря тому, что мы меняемся – я бы даже не сказал «меняемся», мы эволюционируем – мы сохраняем интерес у аудитории. Люди ведь не хотят все время слушать одну и ту же пластинку. Я лично не хочу.

Некоторые песни на новом диске – самые тяжелые за всю вашу историю, и в то же время, это самый мелодичный ваш диск…

Ага, невероятно, правда? (Смеется).

Какие фрагменты тяжелее сочинять и записывать – тяжелые или мягкие?

(Вздыхает). Тяжелее всего создавать самые лучшие фрагменты. Но ведь мы – Cradle Of Filth, мы должны оставаться униальными. Если бы это было просто, то все бы так делали. Но мы должны быть лучше всех, это наша работа, и все участники Cradle Of Filth готовы и могут работать на этом уровне, так что для нас это не всегда так уж и сложно. Если говорить в целом, то тяжелее всего писать простые треки. Очень просто напихать в одну песню десяток металлических риффов и растянуть ее на девять минут, для этого не требуется большой смекалки, потому что чем больше наворотов, тем больше распыляется внимания слушателя. А когда нужно написать короткую и запоминающуюся песню, чтобы она была тяжелой и при этом соответствовала тому, что люди ждут от Cradle Of Filth, да и вообще группы нашего уровня, совместить все эти элементы в ограниченном отрезке времени очень и очень не просто. Ты должен быть уверен, что каждая секунда звучания хороша, что внимание слушателя не переключится на что-то еще.

Я слышал, что во время работы в студии вам пришлось столкнуться с довольно странными проявлениями потусторонних сил…

Да, было дело. Было несколько очень странных моментов, когда нам пришлось столкнуться с… ну, не знаю, чем. Я и наш продюсер (Роб Каджиано, бывший гитарист Anthrax – прим. авт.) во время записи жили в старинном доме под названием Дэрахаус (не уверен в правописании – прим. авт.). На самом деле, этот дом был частью старинного поместья, но все остальные здания в поместье сгорели дотла в лучших традициях альбомов King Diamond. Все остальные жили в другом здании, но нас с Робом заселили в эту сельскую местность с очень своеобразной атмосферой, и там происходили довольно странные вещи. Когда все началось, я в это не поверил, я подумал, что Роб так прикалывается, ведь вначале мы специально друг друга подначивали – прятали какие-то вещи или наоборот покупали что-нибудь в магазине и оставляли в ящиках – типа «смотри, откуда это здесь взялось?» Так что когда кто-то сказал, что услышал звук детской заводной игрушки, я не поверил и сказал: «Да ладно, бросьте вы!» Но однажды ночью я уже лег в кровать и тут услышал прямо над головой этот звук, так ясно, как среди бела дня. Я сразу же направился в комнату Роба, где он редактировал какой-то материал, я старался идти как можно тише, чтобы застать его врасплох. Но он ни о чем не подозревал. Я заставил его спуститься ко мне в комнату и искать источник звука вместе со мной, потому что я хотел убедиться, что это не он его спрятал. И после этого звуки стали раздаваться повсюду. А затем у нас загорелся басовый усилитель, причем уже в третий раз. Даже один такой случай – это нечто, из ряда вон выходящее, а уж если три раза подряд – это вообще нечто. Не пойми меня неправильно, мы не тряслись от страха при этом звуке, но все происходящее было… странно. Конечно, мы думали про себя: «Вот дела!», но у нас никогда не было ощущения, что нас пытаются выжить из дома.

На альбоме есть два трека на вампирскую тематику – “Cemetery And Sundown” и “Lovesick For Mina”. Ты считаешь вампиризм неотъемлемой частью ваших текстов, от которой вы никогда не отойдете? Или же у тебя была какая-то другая причина снова написать о вампирах?

Как я уже говорил, при сочинении этого альбома мы не чувствовали каких-то ограничений. И у меня возникло такое желание… К этому моменту мы достаточно далеко отошли от наших вампирических корней, но я всегда интересовался и по-прежнему интересуюсь всеми без исключения аспектами вампирской культуры. Так что я решил, что неплохо было бы снова обратиться к этой тематике, к тому же, она отлично дополняет альбом, благодаря ей у слушателей бегут мурашки по коже. На нескольких предыдущих альбомах мы практически ничего не писали про вампиров, но на мой взгляд, эта тема – неотъемлемая часть Cradle Of Filth. На этом альбоме вообще очень силен привкус ретро. Конечно, звучание никак не назовешь ретро, альбом спродюсирован кристально чисто, да с Робом Каджиано в роли продюсера и Энди Снипа за микшерским пультом он и не может звучать по-другому. Но значительная часть риффов и идеологии во многом напоминает о славных деньках нашей музыки. И в текстах песен я также решил обратиться к некоторым старым темам, одной из которых стал, как ты заметил, вампиризм.

Ты сказал, что каждый слушатель волен по-своему интерпретировать название альбома и смысл каждой песни. Но не беспокоит ли тебя тот факт, что люди часто находят в песнях такой смысл, который ты никогда туда не вкладывал?

Так это же здорово! (Смеется). Я считаю, что мои тексты работают на двух уровнях, но если у меня получается так, что они работают на трех уровнях, а я даже этого не замечаю (дружный смех), то значит, я сделал шаг вперед. Так что дерзайте, интерпретируйте альбом, как хотите! Некоторые в ответ мне скажут: «Да ты просто не хочешь объяснять свое песни», но это не так. На нашем сайте есть мои комментарии к каждой песне на альбоме, и точно так же было с предыдущими двумя или тремя альбомами. Но когда я был маленьким, во многих пластинках вкладка с текстами отсутствовала, так что когда я разбирался, о чем тексты на самом деле, я думал: «Ой, а мне все казалось совсем другим, моя точка зрения отличается от точки зрения группы». Чаще всего в таких случаях я разочаровывался, потому что я слышал в песнях слова, которых на самом деле там не было, да и в целом в моем представлении песни получались более пугающими, более готическими, более взрослыми, что ли. И когда я читал реальный текст, я думал: «Ну, это совсем детский сад!» или «Ну, я думал, что песня совсем не об этом». Так что мне кажется, каждому нужно дать возможность самому определить для себя смысл песен.

Перед записью альбома состав Cradle Of Filth в очередной раз поменялся. Что случилось с вашим басистом Дэйвом Пайбусом, почему он в течение шести месяцев отсутствовал в группе?

Вскоре после возвращения из тура в поддержку “Nymphetamine” Дэвид заявил, что он хочет вернуться в университет и получить диплом, пока не стал слишком старым. Он гораздо моложе нас, тогда ему было 25, а сейчас 26. Так что он решил, что закончит образование, а потом вернется в музыку. С этим нет никаких проблем, просто так получилось, и с этим ничего нельзя сделать. Раз он так хотел, пускай. К счастью, мы нашли Чарльза Хеджера, нового гитариста – я говорю «нового», хотя он с нами уже около двух лет. Он был хорошим другом одного из наших старых друзей, который работал с нами, когда мы только готовились к записи первого альбома. Но, к сожалению, этот человек недавно умер, и очень здорово, что теперь его близкий друг присоединяется к Cradle Of Filth, таким образом, как бы замыкается круг. Нам кажется, что его друг гордился бы Чарльзом.

Каков статус в группе вашей новой клавишницы Роузи? Она играла на альбоме, или же вы взяли ее исключительно для концертов?

На альбоме она не играла, потому что не участвовала в сочинении песен. Роузи присоединилась к группе после того, как наш предыдущий клавишник был, так сказать, вынужден уйти. Когда мы будем работать над следующим альбомом, она будет участвовать в написании песен, но сначала нам нужно выпустить этот диск, затем через шесть месяцев в продаже должно появиться его специальное издание с получасовым бонус-диском. Так что сейчас мы ничего не сочиняем, да и сама идея о том, чтобы сесть и заняться новыми песнями, кажется нам абсолютно чуждой. (Смеется). К тому же, нас ожидает турне года так на полтора, так что к тому моменту, когда мы вернемся домой, она, наверное, уже будет готова покончить с собой. (Дружный хохот).

Немного удивляет тот факт, что в полностью мужском коллективе у вас впервые появилась девушка-клавишница…

Да, но на гастролях с нами будет Сара (Джезебель Дива), бэк-вокалистка, и для нее так будет даже лучше. В группе появился своего рода женский фронт, у нас уже две девушки, да и Чарльз, как мне кажется, это тоже большая девушка. (Смеется). Стало немного по-другому, и это здорово. Я знаю, что следующая фраза вызовет гнев у борцов за равенство полов, но когда в группе девушка, к ней привлекается больше внимания. У нас на сцене теперь противостояние Венеры и Марса, инь и янь, и благодаря этом вся концепция группы окрашивается в новые тона. А раз меняется сама группа, раз она остается свежей, то это будет чувствоваться и в музыке, правда? Если участники группы не в восторге друг от друга, если они ленятся и не чувствуют вдохновения, то у такой группы вряд ли получится хороший альбом и хороший концерт.

Перемены в составе уже стали характерной чертой вашей группы…

Нет, я бы так не сказал, мы не выставляем эти перемены напоказ. За исключением кожаного прикида, мы ничего напоказ не выставляем. Просто в Cradle Of Filth так происходит, да происходило бы и в других группах, если бы у них хватало смелости. Знаешь, у нас в группе происходит очень много всего, и я считаю перемены в составе довольно-таки незначительным обстоятельством на фоне этих событий. Не думаю, что фэнов они так уж беспокоят. К тому же, костяк группы никогда не исчезал, у нас всегда было как минимум три основных участника. Сейчас это я, Адриан (Эрландссон, барабанщик, который к моменту публикации материала уже покинул группу – прим. авт.), Пол (Аллендер, гитарист) и Дэйв, то есть, четверо из шести людей, записавших “Nymphetamine”.

Как ты считаешь, вы смогли бы добиться еще большего, если бы ты нашел нужных музыкантов с самого начала?

Нет. (Пауза). Мне кажется, это риторический вопрос из серии «Сколько метров отсюда до луны?» Мне кажется, что благодаря переменам в составе мы обретаем новую жизнь. Далеко не всегда людей увольняют, иногда они просто отдаляются друг от друга. Нечто подобное происходит при работе на телевидении и в журнале – журнал выходит каждый месяц, телепрограмма – каждую неделю, и в создании журнала или телепрограммы могут участвовать разные люди, но ведущий или журналист остается тем же. У нас все не на сто процентов так же, мы все-таки группа, но я все равно не считаю смены состава проблемой. Они нас никогда особо не беспокоили, мы не сидим и думаем: «Ой, Пол, у нас проблема!»

В этот раз у вас также сменился художник, оформляющий обложку альбома…

Мы постоянно меняем людей, с которыми работаем.

Хорошо, это я уже понял. Расскажи лучше, как вы нашли Сэма Арайю, и чем он знаменит помимо сотрудничества с Cradle Of Filth?

У него есть собственный сайт, а сообщил нам о нем наш друг Дэйв, владелец компании 666 Records. Он решил, что это замечательный художник, и что он может нам пригодиться, и постоянно говорил нам о том, как хорош этот парень. Мы посмотрели на его работы, связались с ним, и он оказался фэном нашей группы. Наши интересы совпали, и мы начали сотрудничать. Он также оказал большое влияние на выбор названия для альбома, потому что я посылал ему много текстов еще до того, как мы начали запись, и он работал над обложкой параллельно с тем, как альбом обретал форму. Так что когда две стороны встретились, возникло название диска.

Я слышал, что первый вариант обложки в США был запрещен…

Да, но это мелочи. Мне кажется, что наш лейбл раздул по этому поводу из мухи слона. Где-то проскочила информация о запрете, и тут же все начали шуметь по этому поводу. Изменения в новом варианте крайне незначительны, они не сделали обложку менее шокирующей или более шокирующей. Просто американцы строят из себя самых главных и очень хотят покомандовать.

В продолжение темы о властях и запретах – как ты реагируешь, когда в Великобритании в очередной раз кого-то арестовывают за ношение майки Cradle Of Filth?

Иногда это можно понять. Если человек одевает майку с надписью “Jesus Is a Cunt” («Иисус – это пи**а»), то неудивительно, что некоторые другие люди воспринимают это как оскорбление. Но с другой стороны, мне совсем не нравится, когда людей за это бьют, это просто дурдом. Если им говорят, что майку нужно вывернуть наизнанку, такое требование вполне можно выполнить. Другой вопрос, когда люди отказываются, провоцируют полицейских, и полицейские выполняют то, что считается их работой. Ситуацию можно сравнить с ношением ножа. Пока ты носишь нож в кармане и никому о нем не говоришь, все спокойно, но если ты достаешь нож, такая провокация вызовет ответную реакцию.

Давай вернемся к новому альбому. Как получилось, что в записи песни “The Byronic Man” принял участие Вилле Вало (H.I.M.)?

Он сам выразил желание работать с группой. Насколько я знаю, он уже довольно давно любит нашу музыку, а я люблю H.I.M., так что рано или поздно это должно было случиться. Этот фрагмент песни не был написан специально для Вилле, просто он получился таким, что я физически не смог его спеть. Я пою в экстремальном стиле, и хотя я могу петь более-менее чистым голосом, но в этом месте я бы звучал, как маленькая девочка. Мой голос просто не приспособлен для этой роли. И тогда первое, что мне пришло в голову: «Это идеальный фрагмент для Вилле! В песне рассказывается о Лорде Байроне, а Вилле Вало очень похож на Лорда Байрона наших дней. У него есть даже внешнее сходство, так что это оптимальный выбор, и поскольку он сам вызвался работать с нами, давайте его спросим!» Так мы и сделали, и он сразу же согласился.

А каково твое мнение о Байроне, его работах и стиле жизни?

Мое мнение о Байроне? Да я люблю его до смерти! Люблю, как и большинство великих поэтов и писателей, и на мой взгляд, это одна из самых больших фигур в истории литературы. Он во многом напоминает мне себя, в нем такая же тяга к саморазрушению. Конечно, мне невероятно далеко до его таланта, но его жизнь и работы мне очень близки.

Помимо Вилле, кого бы ты еще назвал «Байроном наших дней»?

(Вздыхает). Наверное, Джонни Деппа. Мне кажется, Джонни Депп идеально подходит под это определение. Он очень многое делает просто для себя. Он не гонится за участием в блокбастерах, вместо этого он снялся в нескольких реально интересных фильмах, причем практически задаром. Он делает то, что ему нравится, и все, что он делает, просто великолепно.

Для вас уже стало традицией приглашать гостей на каждый альбом. Но если Вилле Вало попросит тебя принять участие в записи его диска, что ты ответишь?

Ну, если ему так захочется, то пожалуйста, на мой скриминг он всегда может рассчитывать. Но я сомневаюсь, что такое произойдет. У них на альбомах никогда не было гостей, за исключением парочки поп-певиц на бэк-вокале. Я не имею ничего против участия в записях других групп, но мое участие должно иметь какой-то смысл. Например, я записал трек для альбома, посвященного 25-й годовщине основания лейбла Roadrunner, и работа мне очень понравилась, а результат получился довольно экстремальным. Всегда очень интересно работать с людьми и материалом, которые отличаются от того, с чем обычно имеем дело мы. Мы записали кавер на Slayer, играли “Hallowed Be Thy Name”, исполняли песни Bathory, Satan и Venom, но в этот раз мы выбрали песню “Temptation” (поп-хит 90-х авторства бойз-бэнда Heaven 17 – прим. авт.), потому что она совершенно отличается от нашего стиля, и ее интересно переработать. То же самое касается работы с артистами других жанров. Какой смысл нам приглашать, например, Шаграта из Dimmu Borgir? Он будет звучать точно так же, как я! (Хохочет). Смысла в этом я не вижу. Мне кажется, что союзы странных и замечательных людей привлекают огромную аудиторию. Знаешь, я бы с удовольствием поработал с Диамандой Галас, я бы не отказался посотрудничать с кем-то вроде Шарлотты Черч – что-то меня сегодня тянет на разговоры о поп-музыке, не знаю, почему. Шарлотте 20 лет, и она в Англии настоящий поп-идол, журнал Hit Magazine пишет о ней каждую неделю, чтобы поведать публике, сколько килограмм она набрала и какие шмотки она носит. Союз «красавицы и чудовища» может принести феноменальные результаты, и именно поэтому мы записали “Temptation”. Это был эксперимент, который по-настоящему удался, и мы решили поместить этот трек на альбом. Дерти Харри – потрясающая девушка, и у нее отличный голос. Сочетание ее вокала и моего скриминга на этой песне превращает ее в романтическую сказку в стиле «красавица и чудовище». Мне кажется, что этот трек понравится многим – когда в рамках одной песни сливаются воедино инь и янь, тьма и свет, это очень интересно.

А что заставило вас, в дополнение к “Temptation”, записать кавер еще одного поп-хита 90-х – “Stay” группы Shakespeare’s Sister?

Это еще один наш эксперимент, который мы захотели поставить, потому что “Stay” – очень готическая песня. Вообще-то, конечно, это поп-музыка, но в нашей версии она зазвучала так, как будто исполняется от имени Графа Дракулы. Теперь она больше похожа на Type O Negative, чем на Shakespeare’s Sister. Но ведь мы – Cradle Of Filth, так что все так и должно быть. Этот трек выйдет на специальном издании альбома, мы хотим сделать его по-настоящему интересным для фэнов.

Когда вы записали “Temptation” и “Stay”, вы не показывали результат авторам этих песен?

Мы – нет, но журнал Terrorizer каким-то образом связался с вокалистом Heaven 17. Он послушал нашу версию, и она ему понравилась, что очень здорово. Знаешь, я никогда не был фэном Heaven 17, я просто разглядел в этой песне нераскрытый потенциал. Это очень цепляющая композиция, но мы интерпретировали совершенно по-другому. И в этом-то и секрет ее притягательности – она стала совсем другой. И тем не менее, для меня все равно большая честь, когда автор песни, человек, очень далекий от нашего жанра, говорит: «Вау, здорово!»

Ты говорил, что в начале карьеры Cradle Of Filth ты изучал английский в университете, но взял годичный отпуск, чтобы поставить группу на ноги, и к учебе так и не вернулся…

Да, я собирался стать журналистом, в общем-то, у меня уже была временная должность в местной газете. Но я решил бросить это занятие, потому что хотел поддержать группу на плаву. Не знаю, как я на это пошел, это ведь сумасшедший поступок – надо было на что-то жить, а мои родители вовсе не были миллионерами. То есть, они не нищенствовали, но мне было совершенно четко сказано: «Делай, как хочешь, но с нами ты жить не будешь, ты должен самостоятельно сводить концы с концами». Так что я и моя девушка сняли квартиру, она работал а, а я занимался музыкой, писал письма и т.ж. Если ты хочешь чего-то добиться в жизни, ты должен работать до одурения, и тогда у тебя есть надежда на успех. Мы никогда не сдавались, отдавали нашему делу все свои силы, и благодаря этому получили контракт уже через год.

Как ты считаешь, обучение в университете как-то помогло тебе в музыкальной карьере?

В плане текстов – да, но не в плане музыки. Если бы я не проводил все свое время за уроками, у меня было бы гораздо больше возможностей слушать музыку. (Хохочет).

Ты перепробовал множество профессий – журналист, актер фильма ужасов, автор книги…

Книгу я все еще пишу, она пока не готова. Еще я работаю над книгой стихов, но возможно, многие стихотворения войдут в мою основную книгу, потому что я хочу, чтобы она получилась совершенно потрясающей. Если для того, чтобы ее закончить, потребуется еще год, с этим нет никаких проблем, потому что группа и все, что с ней связано, имеют для меня приоритетное значение.

Как раз об этом я и хотел тебя спросить. Почему, попробовав все эти занятия, ты остался верен музыке? Ты считаешь, музыка – самое интересное из всех искусств?

Да, я останусь верен тому, что позволяет мне зарабатывать на хлеб с маслом. Ведь если бы не музыка, я бы не смог заниматься всем остальным. Если бы я не участвовал в Cradle Of Filth, у меня никогда бы не было возможности сочинить книгу, сняться в «Колыбели страха» и писать для металлических журналов. Я также вел колонку в американском журнале «Хастлер», за которую мне платили большими ящиками порнографии, секс-игрушек и другими странными и замечательными вещами.

Потрясающая работа! (Смеется).
Ну да, для работы по совместительству – просто класс! (Смеется). Как я уже сказал, все это вторично, потому что возможность заниматься всеми этими делами возникла у меня только потому, что я играю в Cradle Of Filth. Самое важное – это музыка.

В будущем году вы поедете в турне с финской группой The 69 Eyes…

Да, The 69 Eyes будут разогревать нас в Америке. Тур начинается в конце января, но еще до этого мы отыграем европейский тур. Он начинается 11 ноября, а (говорит с интонациями конферансье) на разогреве выступят Deathstars. В каком-то смысле они сильно схожи с The 69 Eyes.

Не знаю насчет Америки, но у нас в России Cradle Of Filth и The 69 Eyes слушают совершенно разные люди, аудитория этих групп практически не пересекается. Чем вызван столь необычный выбор разогревающей команды?

С нами будет еще одна группа, нечто среднее между нами и The 69 Eyes. Но так или иначе, в Америке аудитория куда более либеральна. На наши концерты ходят но только блэк-металлисты, но и панки и хардкорщики, которые слушают Avenged Sevenfold, Murderdolls, Misfits и Danzig. Там готическая сцена охватывает гораздо более широкий круг людей. Так что я думаю, что наш подход сработает, и The 69 Eyes привлекут на наши концерты еще больше людей. Вряд ли кто-то хочет слушать три одинаковые группы. Людям хотелось бы увидеть три разных группы, которые при этом имели бы что-то общее.

Ну и напоследок не могу не спросить тебя о впечатлениях о России. Вы были у нас дважды – в 1998 и 2004 годах…

Мы планировали приехать еще раз в начале этого года, но планы пришлось пересмотреть, потому что я слегка заболел и отправился дописывать вокал в Штаты. Затем началась раскрутка альбома, летние фестивали, и концерт перенесли. Новая дата пока не определена, но мы ориентируемся на весну. А впечатления остались восхитительные, хотя мы и немного устали, потому что никак не могли привыкнуть к разнице во времени. Первый раз мне понравился больше, тогда у нас было настоящее волшебство. Во второй же раз я увидел ту сторону России, которая мне не понравилась. Конечно, первый раз всегда впечатления свежее, но хотя в целом во второй раз все было организовано гораздо лучше, я поглядел на «темную сторону» города, там, где «зашибается бабло», и мне это не пришлось по душе. Пришлось столкнуться с отношением в духе «ничего не бывает за просто так, и пошли все на…», и его проявляли не все люди, а всего лишь некоторые, тем не менее…

Думаю, у любого большого города есть две стороны, если к нему получше приглядеться…

Да, конечно, на «темную сторону» Лос-Анджелеса я бы вообще не рискнул заглянуть. Мы как раз едем нуда на следующей неделе, и я думаю, что там будет очень интересно. Я никогда не был в Америке на Хеллоуин, но в этот раз наш промо-визит как раз совпадает с этим праздником. Мы устроим большую автограф-сессию, посетим парочку вечеринок, а поскольку это наш юбилей, все это время обещает превратиться в сплошной сумасшедший дом. Посмотрим, насколько хорошо «зашибают бабло» в этом городе.

Выражаем благодарность компаниям Universal Music Russia и Irond за организацию этого интервью.

Интервью и перевод с английского – Роман “Maniac” Патрашов
24 октября 2006 г.